Психологическая сущность и феноменология этнических стереотипов

Содержание
ГЛАВА I. ПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ СУЩНОСТЬ И ФЕНОМЕНОЛОГИЯ ЭТНИЧЕСКИХ СТЕРЕОТИПОВ…...................………………………….…...
1.1 История изучения и основные свойства этнических стереотипов..........…..
1.2 Процесс психологического взаимодействия и общения представителей различных этносов …………………………………………………....…………..
1.3 Межгрупповые и межэтнические взаимоотношения и стереотипы............

ГЛАВА II. ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ ПО ИЗУЧЕНИЮ ВЛИЯНИЯ ЭТНИЧЕСКИХ СТЕРЕОТИПОВ НА МЕЖЛИЧНОСТНЫЕ ОТНОШЕНИЯ
2.1 Цели, задачи, гипотезы экспериментального исследования.........................
2.2 Описание выборки............................................................................................
2.3 Обоснование и краткое описание методов исследования.............................
2.4 Экспериментальное исследование влияния этнических стереотипов на межличностные отношения...................................................................................
2.5 Описание результатов и их обсуждение.........................................................
Когда мы говорим об этносах, об этнических группах, то имеем в виду очень широкий круг общественных явлений и процессов, которые происходят во всем мире и реализуются в самых различных измерениях.
Во-первых, в компетенцию этнопсихологии входит изу¬чение состояния общественного сознания и поведения ос¬новных рас, существующих в мире: европеоидной, монголоидной и негроидной.
Во-вторых, каждая из рас подразделяется на малые расы, а те, в свою очередь, — на еще более дробные части.
В-третьих, наиболее распространенным является изучение национального самосознания и поведения народов, каждый из которых имеет уникальные черты и признаки, отличающие их друг от друга. Они могут классифицироваться по величине: большие народы, малочисленные народы. Не менее значима их характеристика по степени зрелости их экономической и политической жизни, развитости культуры, языка, привержен¬ности к традициям и обычаям, что связано с возможностями их автономного существования. В советской науке использо¬валась терминология: нация, народность, национальное мень¬шинство и другие понятия. Некоторые исследователи (В. Тищков) предлагают отказаться от понятия «нация», следуя запад¬ной традиции, где национальность означает гражданство. Ограниченность такого подхода не позволяет вычленить уро-вень полноты характеристик, которые необходимы и которые в реальной жизни проявляют себя, когда сравниваются те или другие народы.
В-четвертых, народы, особенно крупные, нередко распа¬даются на этнические социальные группы, которые, сохра¬няя много общего между собой, имеют ряд специфических различий. Особенно это характерно для народов, которые еще в недавнем прошлом сохраняли наследие родоплеменных свя¬зей. Иногда этнические различия продиктованы религиозны¬ми различиями.
И, наконец, этнопсихология изучает такой феномен, ко¬торые все больше и больше проявляют свое действие, — это диаспоры, т.е. национальные группы, живущие в отрыве от исторической Родины, но поддерживающие контакты между собой и сохраняющие национальную культуру, язык, тради-ции и обычаи.
Совместная жизнедеятельность не могла не порождать проблемы, противоречия. Поэтому вполне естественно, что наука, отдельные уче¬ные уже давно стали специально изучать историю наций, их культуру.
Актуальность темы. Актуальность данного исследования определяется ростом межнациональных взаимодействий в современном мире. Проблема оптимизации межнациональных отношений является одной из наиболее актуальных проблем для нашего многонационального государства. Это обусловлено интенсификацией межнациональных контактов.
Трансформация современного общества подготовила основы для реализации идей культурного возрождения и привела к позитивным изменениям этнокультурных ценностей, возрождению уникальных этнических традиций и языков.
В периоды социальных изменений для межэтнических отношений характерны субъективность, пристрастность, а, следовательно, и предубежденность.
Решающую роль в формировании отношения к другому играет социальная среда, где основой являются традиции и обычаи, исторически сложившиеся образы мыслей, чувств, действий.
Цель исследования. Рассмотреть, как с психологической точки зрения ценностно-культурные ориентации представителей различных этносов влияют на межличностные взаимоотношения.
Задачи исследования:
1. Выявить наличие этнических стереотипов и предубеждений у представителей различных этносов на примере казахской и русской этнических групп.
2. Выявить к какому типу относятся казахская и русская культура (современная культура, традиционная культура, динамически развивающаяся культура).
3. Проанализировать ценностно-культурные ориентации представителей казахского и русского этносов.
4. Проанализировать психологическое взаимодействие и общение представителей различных этносов.
5. Рассмотреть, как изменяются этнические стереотипы на основе взаимодействия представителей различных этносов.
Общая гипотеза: При совпадении ценностно-культурных ориентаций представителей различных этносов, снижается влияние этнических стереотипов на межличностные взаимоотношения.
Частные гипотезы:
- в процессе общения представителей различных этносов сокращается социальная дистанция.
- казахская и русская культура относятся к одному и тому же типу культуры (традиционная, современная, динамически развивающаяся).
- у представителей одного этноса, в близком окружении которого есть представители другого этноса, ценностные ориентации схожи.
Предмет исследования: изменение этнических стереотипов и предубеждений в процессе общения представителей различных этносов.
Объект исследования: культурно-исторические связи различных этносов.
Методы исследования:
1) Тест культурно-ценностных ориентаций Л.Г. Почебут
2) Методика исследования ценностных ориентаций М. Рокича
3) Диагностический тест отношений (ДТО)
4) Модифицированная шкала социальной дистанции Э. Богардуса
Достоверность полученных результатов в работе обеспечивается использованием апробированных и валидизированных методик, с использованием методов соответствующих предмету и задачам исследования, а так же применением методов математической статистики ( ) для обработки данных.
Научная новизна исследования состоит в изучении влияния ценностно-культурных ориентаций на этнические стереотипы, в условиях межэтнического взаимодействия. Анализ современных тенденций в этнопсихологии показал, что стереотипы, установки и предубеждения имеют место в обществе с различными этническими группами. В условиях полиэтнического Казахстана важно раскрыть психологические проблемы формирования и развития этнических стереотипов у представителей различных этносов.
Основные положения, выносимые на защиту
- в процессе общения представителей различных этносов сокращается социальная дистанция.
- казахская и русская культура относятся к одному и тому же типу культуры (традиционная, современная, динамически развивающаяся).
- у представителей одного этноса, в близком окружении которого есть представители другого этноса, ценностные ориентации схожи.
Практическая ценность исследования. Результаты исследования могут быть использованы для разработки программ по организации личностного взаимодействия между различными этническими группами. Для разработки программ консультирования представителей различных этносов, собирающихся создать семью. Для разработки программ консультирования людей приезжих из других регионов страны или других стран.
Структура и объем квалификационной работы. Данная квалификационная работа состоит из введения, двух глав, заключения и списка использованной литературы.

ГЛАВА I. ПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ СУЩНОСТЬ И ФЕНОМЕНОЛОГИЯ ЭТНИЧЕСКИХ СТЕРЕОТИПОВ
1.1 История изучения и основные свойства этнических стереотипов

Когда мы говорим об этносах, об этнических группах, то имеем в виду очень широкий круг общественных явлений и процессов, которые происходят во всем мире и реализуются в самых различных измерениях.
Во-первых, в компетенцию этнопсихологии входит изу¬чение состояния общественного сознания и поведения ос¬новных рас, существующих в мире: белой, желтой, черной (европеоидной, монголоидной и негроидной). Спорным ос¬тается вопрос, можно ли население тихоокеанских островов считать расой. Но даже если остановиться только на трех вышеназванных, мы не можем игнорировать факт их отли¬чий и также тех проблем взаимодействия, которые реально существуют между ними и особенно проявляются при совмест¬ной жизни в одной стране, в одном государстве.
Во-вторых, каждая из рас подразделяется на малые расы, а те, в свою очередь, — на еще более дробные части. Так, в составе индоевропейской группы находятся славяне, кото¬рые имеют как некоторые общие, так и специфические ха¬рактеристики, отличающие их жизнь, быт, нравы от анало-гичных групп народов.
В-третьих, наиболее распространенным является изучение национального самосознания и поведения народов, каждый из которых имеет уникальные черты и признаки, отличающие их друг от друга. Они могут классифицироваться по величине: большие народы, малочисленные народы. Не менее значима их характеристика по степени зрелости их экономической и политической жизни, развитости культуры, языка, привержен¬ности к традициям и обычаям, что связано с возможностями их автономного существования. В советской науке использо¬валась терминология: нация, народность, национальное мень¬шинство и другие понятия. Некоторые исследователи (В. Тищков) предлагают отказаться от понятия «нация», следуя запад¬ной традиции, где национальность означает гражданство. Ограниченность такого подхода не позволяет вычленить уро-вень полноты характеристик, которые необходимы и которые в реальной жизни проявляют себя, когда сравниваются те или другие народы.
В-четвертых, народы, особенно крупные, нередко распа¬даются на этнические социальные группы, которые, сохра¬няя много общего между собой, имеют ряд специфических различий. Особенно это характерно для народов, которые еще в недавнем прошлом сохраняли наследие родоплеменных свя¬зей. Иногда этнические различия продиктованы религиозны¬ми различиями, например, сербы (православные), хорваты (католики) и сербы-мусульмане в Югославии представляли в недавнем прошлом один народ.
И, наконец, этнопсихология изучает такой феномен, ко¬торые все больше и больше проявляют свое действие, — это диаспоры, т.е. национальные группы, живущие в отрыве от исторической Родины, но поддерживающие контакты между собой и сохраняющие национальную культуру, язык, тради-ции и обычаи.
Совместная жизнедеятельность не могла не порождать проблемы, противоречия.
Поэтому вполне естественно, что наука, отдельные уче¬ные уже давно стали специально изучать историю наций, их культуру. Были сделаны интересные попытки объяснить фе¬номен исчезновения и переселения целых народов, процесс взаимодействия культур, национально-религиозные течения. Получили всемирное признание работы российских школ вос-токоведения, медиевистики, арабистики, этнографии и этно¬логии.
В отечественной научной литературе сложился большой отряд исследователей, которые посвятили свои работы истории многих наций, состоянию национальных отношений, са¬мым различным аспектам развития национальных культур, языка, обычаев и традиций.
Однако исследователи, будучи, как правило, представи¬телями одного из направлений социальной мысли, концент¬рировали свое внимание на вопросах, которые волновали их в большей степени. Экономисты в основном анализировали материально-техническую базу, развитие производительных сил, решали вопрос их соответствия или несоответствия по¬требностям народнохозяйственного комплекса. Уязвимой чер¬той этих исследований было практически полное игнориро¬вание всех национальных особенностей, исходя из того, что процесс интернационализации экономики делает ненужным и необязательным учет характеристик, не связанных непо-средственно ни с производительностью труда, ни с эффек¬тивностью производства. Для многих экономистов рабочая сила была сведена до некоторого символического работника, который был нередко не только бесполым, безвозрастным» но и безнациональным. Более того, под флагом интернацио¬нализации экономической жизни творилось беззаконие. Одной из причин распада СССР, характеризующей недаль¬новидность политического руководства, явился отказ от при¬дания республикам по инициативе Эстонии значительной эко¬номической самостоятельности, что диктовалось потребнос-тями времени и логикой развития народного хозяйства.
Историография. В работах историков (Ю.В. Бромлей, Ю. Кахк, В.И. Коз¬лов, К.В. Чистов), как правило, характеризовались этапы ре¬шения национального вопроса, опыт осуществления нацио¬нальной политики в различных регионах страны. Часть работ была посвящена путям и средствам развития отдельных сфер национальной жизни, главным образом в сфере экономики и духовной жизни. Определенный интерес представляют рабо¬ты, посвященные становлению двуязычия, роли русского и национальных языков в создании культуры. Немало исследований — и исследований интересных — было связано с ана¬лизом этнографических проблем жизни тех или иных наций, народов и народностей.
В работах философов (Э.А. Баграмов, М.С. Джунусов, Ж.Г. Голотвин, А.М. Егизарян, И.П. Цамерян, М.И. Куличенко и др.) чаще всего рассматривались проблемы социально-классовой структуры, социальные проблемы развития куль¬туры, языка, образования и быта. При этом акцент нередко делался на позитивных процессах, свидетельствовавших о расцвете национальных культур, о сближении образа жизни наций и народностей, и совсем недостаточно говорилось о том, с какими противоречиями сталкивалось осуществление национальной политики, какие процессы происходили в эко¬номических, социальных и политических отношениях, какие нерешенные вопросы возникали в ходе взаимодействия куль¬тур различных наций.
Особое место в этнопсихологии занимает группа истори¬ков, которая знаменовала в своей работе единство истори¬ческого и социологического подхода (Ю.В. Арутюнян, М.А. Губогло, Л.М. Дробижева, А.А. Сусоколов и др.) и которая с 60-х годов реализовала ряд уникальных исследовательских проектов. Именно исследования этих ученых, а также социо¬логов-философов (В.Н. Иванов) вскрыли многие тревожные симптомы, которые появились задолго до распада СССР и свидетельствовали о созревании скрытых напряженностей (например, отток русскоязычного населения из республик, в частности Грузии, начался еще в конце 70-х годов, а не в конце 80-х, и тем более не после 1991 года).
Говоря об этнопсихологии, следует выделить феномен, раскрывающий специфику проявления национального в любом гражданском обществе и степень возрастания его влияния на жизнь каждой многонациональной страны. А так как практически в мире не осталось однонациональных государств, этнические процессы стали характерными для всех без исключения обществ. Это обнаружилось и в Канаде (осо¬бая позиция французских жителей провинции Квебек), и в Чехословакии, и в Турции, и в Ираке, и во многих много¬племенных государствах Африки. Более того, обострились этнические противоречия в странах, которые издавна счи¬тались едиными с точки зрения нации, но располагающими этническими группами. Этнические противоречия отмеча¬лись в Бельгии и Испании. В сочетании с религиозными эти процессы наложили серьезный отпечаток на повседневную жизнь и привели к трагедии в Северной Ирландии, в Пенд¬жабе (Индия), в Югославии.
Иначе говоря, на современном этапе развития челове¬чества есть целый ряд национальных проблем, которые обо¬стрились во многих странах. Хотя, безусловно, имеются осо¬бенности проявления национальных и этнических отноше¬ний в разных странах, тем не менее есть общее, интересующее этнопсихологию, — социальное положение человека как представителя нации, его национальное само¬сознание, национальная культура, язык, т.е. все то, что оп¬ределяет национальную самобытность людей.
Начиная с 60-70 гг. двадцатого столетия в мировом масштабе на-метились процессы, характеризующиеся стремлением народов сохранить свою самобытность, подчеркнуть уникальность бытовой культуры и психологического склада, всплеском у мно¬гих миллионов людей осознания своей принадлежности к опре¬деленному этносу — национального самосознания или этниче¬ской идентичности, если использовать более привычный для психолога термин.
Это явление, затронувшее население множества стран на всех континентах, вначале даже получило название этнического па¬радокса современности, так как оно сопутствует все нарастаю¬щей унификации духовной и материальной культуры. Но в на¬стоящее время этническое возрождение рассматривается как од¬на из основных черт развития человечества во второй половине двадцатого века. Почти повсеместный интерес к своим корням у отдельных людей и целых народов проявляется в самых разных формах: от попыток реанимации старинных обычаев и обрядов, фольклоризации профессиональной культуры, поисков «загадоч-ной народной души» до стремления создать или восстановить свою национальную государственность.
К сожалению, когда эти законные интересы сталкиваются с интересами других народов, мы наблюдаем ситуации межэтниче¬ской напряженности, например между валлонами и фламандцами в Бельгии или между англо- и франко-канадцами. Очень часто дело доходит до открытых межэтнических конфликтов и кро¬вопролитных войн. В 90-е г.г. среди самых ожесточенных можно выделить столкновения между сербами и хорватами в бывшей Югославии, между народностями тутси и хуту в афри¬канских государствах Бурунди и Руанде.
Но если во всем мире представители разных наук уже более тридцати лет изучают этническое возрождение, то в бывшем СССР, если верить многочисленным специалистам-общество¬ведам «доперестроечной» поры, процесс шел в противоположном направлении: национальные общности не только расцветали, но и сближались, а национальный вопрос был полностью решен. На самом деле ситуация в СССР не отличалась от мировой, и у многих народов наблюдался рост этнической идентичности и этнической солидарности.
Не будем подробно останавливаться на непсихологических причинах небывалого роста этнической солидарности большин¬ства народов бывшего СССР, а только перечислим некоторые из них: 1) имперское колониальное наследие, в частности приоритет православной церкви даже в годы гонений на религию; 2) преступления против человечества (депортации целых народов, репрессии против национальной интеллигенции); 3) сверхпроизвольность этно-территориального членения страны: только 53 народа из более чем 100, проживавших на территории бывшего СССР, имели свои национальные единицы, причем бы¬ла установлена их строгая иерархия — союзные республики, ав¬тономные республики, автономные области, автономные округа. А статус национально-государственных образований и их грани¬цы очень часто определялись без учета численности и реального расселения народов.
В этой ситуации задолго до распада СССР многие этносы стремились к самоопределению, рассматривая существующий порядок как незаконный. Национальная напряженность прояв¬лялась во многих регионах, случались и массовые выступления: например в 70-х — начале 80-х гг. в Грузии, Абхазии, Северной Осетии, Якутии. Но известны они были только специалистам. Этнографы и социологи знали, что на территории СССР сущест¬вуют многочисленные узлы межнациональных противоречий, которые в любой момент могут вспыхнуть — Абхазия, Нагорный Карабах, Южная Осетия и многие другие. И все-таки кризис конца 80-х гг. застал всех врасплох. Не подготовленными к нему оказались не только государственные структуры, но и научное сообщество, многочисленные специалисты, занимавшиеся доказательством расцвета и сближения наций: историки, философы, социологи, демографы. Не подготовленными оказались и психологи, но по другой причине — этнопсихология в это время находилась в СССР в зачаточном состоянии, этнопсихологические иссле¬дования не проводились с 30-х г.г., когда их фактически запре¬тили, прямо связывая с расизмом и национализмом.
Но если в жизни современного человека осознание своей при-надлежности к определенному народу, поиски его особенно¬стей — в том числе и особенностей психики — играют столь важную роль и оказывают столь серьезное влияние на отноше¬ния между людьми — от межличностных до межгосударствен¬ных, то совершенно необходимо изучение психологического ас¬пекта этнического фактора. Необходимо развитие этнопсихоло¬гии, как и других наук — этносоциологии, этнополитологии, — с разных сторон анализирующих многочисленные «националь¬ные» проблемы, встающие перед современным обществом. Этнопсихологи призваны выяснить, где нужно искать причины столь частого непонимания, возникающего при контактах представителей разных народов; существуют ли какие-либо обу¬словленные культурой особенности психики, которые заставляют членов одного народа игнорировать, смотреть сверху вниз или дискриминировать представителей другого народа; имеются ли психологические явления, способствующие росту межэтнической напряженности и межэтнических конфликтов. Среди множества вопросов, требующих ответа, и вопрос о психологических при¬чинах роста этнической идентичности в наше время.
«Этнос – феномен биосферы, или системная целостность дискретного типа, работающая на геобиохимической энергии живого вещества, в согласии с принципом второго начала термодинамики, что подтверждается диахронической хронологией исторических событий» /33, с. 16/.
Какое значение, а главное, какой смысл вкладывает каждый человек в ответ на вопрос об этнической принадлежности? Нерешенной проблемой этнической диагностики остается вопрос о том, что человек называет своим народом, нацией, в чем он видит отличие от соседей. На бытовом уровне она не существует, так же как мы не задумываемся над определением различия между светом и тьмой. Но для глубокого понимания этого мало. «Этнос – явление, определяемое общностью происхождения»; «этнос – порождение культуры на базе общего языка»; «этнос – группа людей, похожих друг на друга»; «этнос – порождение природы»; «этнос – социальная категория».
В теории исторического материализма основой общества признается способ производства, реализующийся в общественно-экономических формациях. Понятие «общество» означает совокупность людей, объединенных общими для них конкретно-историческими условиями материальной жизни. Люди объединяются в процессе производства и результат этого объединения – общественные отношения, которые оформляются в одну из известных пяти формаций: первобытнообщинную, рабовладельческую, феодальную, капиталистическую и коммунистическую.
«Объединиться в этнос» нельзя, т.к. принадлежность к тому или иному этносу воспринимается самим субъектом непосредственно, а окружающими констатируется как факт, не подлежащий сомнению. Человек принадлежит к своему этносу с младенчества. Этнос может быть раздроблен, но при этом сохраняется и в диаспорном состоянии, образуя многочисленные реликтовые формы.
Но существует иная точка зрения, согласно которой «этнос… – социально-историческая категория, причем его генезис и развитие определяются не биологическими законами природы, а специфическими законами развития общества» /36, с. 9-10/.
Можно еще дальше продолжать рассуждение, находя все новые и новые определения понятия этноса, но необходимо посмотреть глубже – связь этноса и культуры. Это и является основной целью данного исследования, которое будет основано на изучении концепции Льва Гумилева, так как у него разработка понятия этноса и культуры, а также их взаимодействия получила наибольшее развитие.
Структура этноса всегда более или менее сложна, но именно сложность обеспечивает устойчивость этноса, благодаря чему он имеет возможность пережить века смятений, смут и мирного увядания. Принцип этнической структуры можно назвать иерархической соподчиненностью субэтнических групп, понимая под последними таксономические единицы, находящиеся внутри этноса как зримого целого.
Необходимо упомянуть о соподчиненности этносов. Например, французы – яркий пример монолитного этноса – включают в себя бретонских кельтов, гасконцев баскского происхождения, лотарингцев – потомков аллеманнов и провансальцев – самостоятельный народ романской группы. Очень долгое время все они составляли единый этнос, который мы и называем французами.
Этническая систематика отличается от социальной классификации /23, с. 65/. Далее хотелось бы построить этническую иерархию в общем виде.
Антропосфера – биомасса всех человеческих организмов.
Этносфера – мозаичная антропосфера, т.е. сочетание системных этноландшафтных целостностей, всегда динамических.
Суперэтнос – группа этносов, возникших одновременно в одном регионе, и проявляющая себя в истории как мозаичная целостность.
Этнос – устойчивый, естественно сложившийся коллектив людей, противопоставляющий себя всем прочим аналогичным коллективам и отличающийся своеобразным стереотипом поведения, который закономерно меняется в историческом времени.
Субэтнос – элемент структуры этноса, взаимодействующий с прочими. При упрощении этносистемы в финальной фазе число субэтносов сокращается до одного, который становится реликтом.
Таксономические единицы одного порядка:
Консорция – группа людей, объединенных одной исторической судьбой; либо распадается, либо переходит в конвиксию.
Конвиксия – группа людей, объединенных однохарактерным бытом и семейными связями. Иногда переходит в субэтнос. Фиксируется не историей, а этнографией.
Условившись понимать под этногенезом не только его пусковой момент – появление этноса на арене истории, но весь процесс развития до превращения этноса в реликт и исчезновение, можно дать следующую дефиницию: любой, непосредственно наблюдаемый этнос – та или иная фаза этногенеза, а этногенез – глубинный процесс в биосфере, обнаруживаемый лишь при его взаимодействии с общественной формой движения материи.
Поскольку деятельность этноса воплощается в произведениях его рук и ума, т.е. в культуре, то, изучая историю локальных культур, постигается история создавших их этносов, а тем самым и этногенез.
Совпадают ли понятия культуры и этноса? Как правило, нет, за исключением частных случаев. Яснее всего это видно на общеизвестном примере – Элладе.
Культура эллинских полисов, как материковой Греции, так и колоний, еще в классический период VI-IV вв. до н.э. распространилась на неэллинские земли, например, Македонию. Последующее распространение эллинской культуры охватило страны и народы Ближнего Востока, Египта, Средней Азии и Индии, завоеванных македонянами. Это так называемый «эллинизм», т.е. образование грандиозного суперэтноса.
Однако не все этносы, воспринявшие эллинскую культуры, вошли в этот суперэтнос. Парфяне научились говорить по-гречески, ставили при дворе своих царей трагедии Эврипида. Карфаген организовался по типу эллинского полиса, но его жители, в отличие от сирийцев и малоазиатов, не сделались похожими на греков. А вот римляне, завоевав Элладу, стали наследниками и хранителями ее культуры, сохранив все этнические черты как местные особенности.
Таким образом, изучая историю культуры, видно непрерывную линию традиции, постоянно перехлестывающую этнические границы. Потомки германцев и славян усвоили геометрию, идеалистические философские системы Платона и Аристотеля, медицину Гиппократа, строительное искусство – классицизм, театр, литературные жанры, юридические нормы – римское право и даже мифологию. Но ведь эллинов и римлян давно нет. Значит, великая культура пережила создавший ее этнос.
Культура – это создание людей – будь то изделие техники, шедевр искусства, философская система, научная концепция или просто легенда веков минувших. Культура существует, но не живет, ибо без введения в нее творческой энергии людей она может либо сохраняться, либо разрушаться.
Какую роль в этом играет этногенез? Это то условие, без которого создание или восстановление культуры невозможно. Ведь культура – дело рук людей, а в нашем мире нет человека без этноса. Создание этноса и его развитие, т.е. этногенез, – это как бы подключение тока к остановившемуся мотору, после чего он снова начинает работать.
Этногенез – процесс природный, следовательно, независимый от ситуации, сложившийся в результате становления культуры.
До тех пор, пока этнографы строили классификации по видимым индикаторам: языку, соматическим признакам (расам), способу ведения хозяйства, религиям пропасть между суперэтносами и этносами казалась незаполнимой. Место описательной этнографии постепенно занимает этническая история, фиксирующая как устойчивые взаимоотношения между разнообразными элементами суперэтнической системы, так и ее взаимодействие с соседними системами. Значит, такие термины, как «эллинская культура» (включающая Македонию и Рим), «Мусульманский мир», «европейская цивилизация», распространившаяся по другим континентам, «Срединная империя» (Китай – этнически крайне мозаичная страна) или «кочевая евразийская культура» (тюрки и монголы), – не просто слова, а обозначение оформленных совокупностей этнических целостностей.
Этническое поле подобно известным электромагнитным, гравитационным и другим полям, но все же отличается от них. Принцип поля осуществляется в жизни индивида и вида универсально, во всех ее проявлениях и на всех этапах. Эти проявления подразделяются на две категории. Одни из них обнимают процессы развития вида, т.е. перехода латентной формы его существования в развернутую. Другие заключаются в поведении элементов органического целого (особи, колонии, вида), обеспечивающем его существование, его целостность как такового, и сохранение его формы. В противоположность этому поля регулируют поведение элементов органического образования, обеспечивающее сохранение его целостности, относительно статическое, обусловленное наличием типа данной группы /11, c. 102/.
Из факта целостности групп и из их единства, выражающегося в единстве их строения и поведения в эволюционном процессе, мы можем заключить, что существуют поля, регулирующие и координирующие этот процесс. Поля эти можно назвать филогенетическими.
В мировой науке существует несколько объяснительных концепций этнического возрождения второй половины двадца¬того века. Разные социологические школы объясняют рост эт¬нической идентичности: а) реакцией отставших в развитии на¬родов на порождающую этнокультурное разделение труда эко¬номическую и технологическую экспансию народов более развитых; б) мировой социальной конкуренцией, в результате которой, несмотря на унификацию материальной и духовной культуры интенсифицируется внутриэтническое взаимодействие; в) повышением влияния больших социальных групп в экономи¬ке и политике и облегчением процессов их сплочения благодаря средствам массовой коммуникации. При этом утверждается, что именно этнические общности оказываются в более выгодном по¬ложении, чем другие большие группы, например классы. Мы не будем анализировать достоинства и недостатки этих социологи¬ческих концепций, так как в любой из них, как справедливо от¬мечает этносоциолог А.А. Сусоколов /48, с. 113/, этнос рассматрива¬ется как группа, призванная обеспечивать экономические и по¬литические преимущества.
А психолога этнос интересует, прежде всего, как психологиче¬ская общность, способная успешно выполнять важные для каждого человека функции: 1) ориентировать в окружающем мире, поставляя относительно упорядоченную информацию; 2) задавать общие жизненные ценности; 3) защищать, отвечая не только за социальное, но и за физическое самочувствие. Челове¬ку всегда необходимо ощущать себя частью «мы», и этнос — не единственная группа, в осознании принадлежности к которой человек ищет опору в жизни. Среди таких групп можно назвать партии, церковные организации, профессиональные объедине¬ния, неформальные объединения молодежи и т.д. Многие люди целиком «погружаются» в одну из подобных групп, но членство в них не всегда приводит к удовлетворению потребно¬сти в психологической стабильности. Опора оказывается не слишком устойчивой, ведь состав групп постоянно обновляется, сроки их существования ограничены во времени, самого челове¬ка могут за какую-то провинность из группы исключить. Всех этих недостатков лишена этническая общность. Это межпоко¬ленная группа, она устойчива во времени, для нее характерна стабильность состава, а каждый человек обладает устойчивым этническим статусом, его невозможно «исключить» из этноса. Благодаря этим качествам этнос является для человека надеж¬ной группой поддержки /8, c. 88-89/.
Конечно, кроме этнических есть и другие стабильные большие группы. Еще больше их существовало на более ран¬них этапах развития человечества. В традиционных общест¬вах и сейчас имеются группы, которые лучше, чем современ¬ные этносы, выполняют ценностно-ориентационную и защит¬ную функции. Так, получаемая от них информация не только однородна и упорядочена, но и требует однозначного, безуко¬ризненно точного выполнения множества обрядов, сопровож¬дающих каждый шаг жизни человека от рождения до смерти и всю его хозяйственную деятельность.
Культуры таких групп, культуры, ориентированные на пред¬ков и традиции, великий американский этнолог Маргарет Мид (1901-1978) назвала постфигуративными. Невозможно луч¬ше, чем М. Мид, охарактеризовать особенности подобных культур:
«Постфигуративная культура — это такая культура, где каждое изменение протекает настолько медленно и незаметно, что деды, дер¬жа на руках новорожденных внуков, не могут представить себе для них никакого иного будущего, отличного от их собственного прошло¬го. Прошлое взрослых оказывается будущим каждого нового поколе¬ния; прожитое ими — это схема будущего для их детей. Для того чтобы сохранить такую культуру, старики были нужны, и не только для того, чтобы иногда вести группы людей на новые места в периоды голода, но и для того, чтобы служить законченным образцом жизни, как она есть. Ответы на вопросы: «Кто я? Какова суть моей жизни как представителя моей культуры? Как я должен говорить, двигаться, есть, спать, любить, зарабатывать на жизнь, встречать смерть?» — считаются предрешенными» /48, с. 322-325/.....