Турецко - советские отношения

Содержание
Введение
ГЛАВА 1. БОРЬБА СОВЕТСКОЙ ДИПЛОМАТИИ ЗА БЕЗОПАСНОСТЬ В РАЙОНЕ ЧЕРНОГО МОРЯ И ПОЗИЦИЯ АНКАРЫ.
1.1.Позиция запада в отношении Турции.
1.2. Международная конференция по вопросам режима Черноморских проливов
ГЛАВА 2. ДРУЖЕСТВЕННАЯ ПОМОЩЬ СТРАНЫ СОВЕТОВ В УКРЕПЛЕНИИ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ НЕЗАВИСИМОСТИ ТУРЕЦКОЙ РЕСПУБЛИКИ.
2.1.Плставки в Турцию полезных ископаемых.
2.2.Советские кредиты Турции.
ГЛАВА 3. СОВЕТСКО-ТУРЕЦКИЕ ОТНОШЕНИЯ В ГОДЫ ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ (1939—1941 гг.)
3.1.Отношение Турции к вопросу договора с Германией.
3.2. Советско-турецкий пакт о взаимопомощи.
Заключение
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
Введение
Советско-турецкие дипломатические отношения второй половины 30-х гг. развивались в условиях исключитель¬но сложной и тревожной международной обстановки. Невиданный по своим масштабам и продолжительности экономический кризис 1929—1933 гг., остро поразивший весь капиталистический мир, продолжал оказывать вли¬яние на международные отношения. Как указывалось в резолюции XVI съезда ВКП(б), обстановка в мире тех лет характеризовалась «дальнейшим и усиленным рас¬шатыванием частичной стабилизации капитализма, обострением всех противоречий империалистической си¬стемы, ростом опасности новых империалистических войн, ухудшением положения рабочего класса и трудящихся масс во всем капиталистическом мире, фашизацией бур¬жуазно-демократического государства».
Приход к власти в Германии нацистов и их первые шаги во внутренней и внешней политике со всей убе¬дительностью свидетельствовали, что в центре Европы возник опасный очаг новой мировой войны.
Фашистская Италия рас¬правлялась с беззащитной Эфиопией. Напрасно абис¬синский негус обращался за помощью к западным демократиям. Лондон, Париж, так же как и Вашингтон, фактически ничего не сделали, чтобы предотвратить этот разбойничий акт, в результате чего Эфиопия была принесена в жертву итальянскому фашизму.
18 июля 1936 г. вспыхнул мятеж генерала Франко, который Берлин и Рим немедленно использовали для начала вооруженной интервенции в Испанскую респуб¬лику. В Европе началась первая битва с фашизмом. Японские милитаристы развязали в 1937 г. фактически не объявленную войну в Северном Китае, спровоциро¬вав тем самым длительный военный конфликт на Даль¬нем Востоке.
Агрессоры спешили консолидировать свои силы, оформив в октябре 1936 г. создание так называемой оси Берлин — Рим. А ровно через месяц между Герма¬нией и Японией был подписан пресловутый «Антиком-минтерновский пакт», к которому в 1937 г. присоедини¬лась Италия.
Вполне понятно, что фашистские державы не мог¬ли бы действовать безнаказанно, если бы не политика «невмешательства», проводившаяся в предвоенные годы Англией, Францией, а также Соединенными Штатами Америки. Именно эта политика поощряла и подбадривала фашист¬ских претендентов на мировое господство, широко рас¬пахнув перед ними двери к новым территориальным за¬хватам в Европе, Азии, Африке.
Только Страна Советов оставалась последовательным поборником мира и безопасности на¬родов. В предвоенное время СССР буквально на каждой сессии Лиги наций так же, как и за ее пределами, при¬лагал усилия по созданию коллективного фронта защиты мира, предлагал кон¬структивные меры для урегулирования того или иного международного кризиса, разоблачал преступные планы агрессоров, разъяснял народам «ре¬альную обстановку того, как велика тайна, в которой война рождается...».
Важной задачей советской внешней политики было сохранение добрососедских взаимоотношений с Турецкой республикой, что отвеча¬ло жизненным интересам обеих стран в условиях уси¬ления угрозы возникновения мирового военного пожара.
Советско-турецкие дружественные отношения, успеш¬но развивавшиеся в течение почти двух десятилетий, являлись фактором укрепления независи-мости молодой Турецкой республики и сохранения ми¬ра на Ближнем и Среднем Востоке. «Турецко-советская дружба,— говорил К. Ататюрк в речи на IV кон¬грессе правящей народно-республиканской партии (май 1935 г.), до сих пор приносила делу всеобщего мира только добро и пользу. И в дальнейшем она будет только полезной и благотворной» . Следует отметить, что Турция к середине 30-х гг. занимала в ряде внешнеполитических вопросов позицию, которая обеспечила ей авторитет на между¬народной арене, и одновременно свидетельствовала о ее стремлении содействовать миролюбивым усилиям Со¬ветского Союза.
«Мир в стране, мир во всем мире» — этот принцип Ататюрка открывал перед страной возможность и опре¬деленные перспективы свободного, независимого раз¬вития. В ряде своих выступлений основатель и первый президент Турецкой республики обращал внимание на приближение угрозы новой мировой войны, осуждал захватнические намерения фашистских держав: «Неко¬торые неискренние руководители,— отмечал он в ин¬тервью американской журналистке Глэдис Бекер в 1935 г.,— не принимая во внимание серьезность войны, стали агентами агрессии. Они обманули нации, кото¬рыми управляют, извращая национальные идеи и тра¬диции,— злоупотребляя ими... Если внезапно, как взрыв бомбы, вспыхнет война, нации должны, не колеблясь, организовать вооруженное сопротивление агрессору и объединить свою финансовую и иную мощь».
Тогда же турецкое правительство поддержало лозунг советской дипломатии: «Мир неделим». А когда Балканы очутились перед угрозой фашистского вторжения, Ататюрк выступил с предупреждением: «Кто нападет на балканские грани¬цы, тот обожжется».
Турция приветствовала подписание советско-французского (2 мая 1935 г.) и советско-чехословацкого (16 мая 1935 г.) пактов о взаимной помощи, рассмат¬ривая их как важные шаги на пути создания системы коллективной безопасности. Под заголовком «СССР—фактор мира» стамбульская га¬зета «Миллиет» писала: «Разве не Советское правитель¬ство было первым правительством в мире, заключив¬шим со своими соседями договоры о ненападении? Раз¬ве не Советское правительство первое выступило с предложением о полном и всеобщем разоружении?
Политика мира, проводимая Советским Союзом, одобря¬ется в Турции».
ГЛАВА 1. БОРЬБА СОВЕТСКОЙ ДИПЛОМАТИИ ЗА БЕЗОПАСНОСТЬ В РАЙОНЕ ЧЕРНОГО МОРЯ И ПОЗИЦИЯ АНКАРЫ
Важную роль в отношениях СССР и Турции играли личные контакты государственных и политических дея¬телей двух соседних государств. В июле 1935 г. СССР посетили премьер-министр Турции Исмет Иненю и ми¬нистр иностранных дел Тевфик Рюштю Арас. Общест¬венность обеих стран расценила этот визит как «еще одно подтверждение советско-турецкого добрососедства и сотрудничества».
Радушный прием был оказан в СССР и группе ту¬рецких политических и общественных деятелей во гла¬ве с депутатом Великого Национального собрания Музаффаром Гокером. Делегация кроме Москвы посетила также Харьков, Одессу, побывала на Днепрогэсе, при¬няла участие в Первомайских торжествах, ознакомилась с промышленным строительством в Стране Советов.
В это же время в зарубежной печати появились со¬общения о предполагаемом визите Кемаля Ататюрка в Советский Союз. Печать отмечала, что это, по сути, первая за много лет поездка главы Турецкого государ¬ства за границу и что по пути в Москву Ататюрк посе¬тит Белград и Бухарест. Французская газета «Эр Нувель» писала, что «визит будет иметь характер своеоб¬разной демонстрации общих интересов, на которых основываются советско-турецкие отношения, имеющие миролюбивый и дружественный характер».
Анатолийское телеграфное агентство—официальный турецкий информационный орган—в связи с этим со¬общало: «Согласно наведенных справок по этому пово¬ду, такого рода поездка в Москву, как и в столицы дру-гих государств, вполне возможна, однако в настоящее время нет никаких сведений относительно осуществле¬ния такого визита в текущем году». Известно, что Ататюрк не посетил Советский Союз ни в 1935 г., ни в последующие годы. К сожалению, мы не можем с достаточной достовер-ностью назвать причины, помешавшие осуществлению этого в высшей степени нужного и полезного для советско-турецких отношений визита. Однако тот факт, что указанная поездка планировалась и получила ши¬рокий международный резонанс, говорит уже сам за себя.
Заметным событием во взаимоотношениях обоих го¬сударств был подписанный 7 ноября 1935 г. в Анкаре Протокол, который пролонгировал на десять лет дей¬ствие Договора о дружбе и нейтралитете между СССР и Турцией со всеми дополнениями и протоколами к не¬му. Полномочные представители правительств Союза Советских Социалистических Республик и Турецкой рес¬публики подписали этот Протокол, как указывалось в его преамбуле, «движимые чувством... дружбы и дове¬рия, которые столь счастливо определяли до сего вре¬мени взаимоотношения обеих стран, и, желая упрочить основные акты, которые способствовали поддержанию и развитию этих взаимоотношений по пути мира, со¬ставляющим основу их международной политики».
В начале 1936 г. после ратификации Протокола Цен¬тральным Исполнительным Комитетом СССР и Вели¬ким национальным собранием Турции соглашение об¬рело силу *. «Можно с полной уверенностью утвер-ждать, отмечала в связи с этим влиятельная анкарская газета «Улус»,— что в данной сложнейшей международ¬ной обстановке Советский Союз и Турция — это стра¬ны, борющиеся за мир».
В 1935 г. между правительствами СССР и Турции была достигнута договоренность относительно дальней¬шего продления пограничной конвенции, которая пред¬усматривала быстрое урегулирование любых возникав¬ших недоразумений между обеими соседними странами.
Важнейшей проблемой, занимавшей центральное место в советско-турецких отношениях того времени, была проблема безопасности черноморских проливов— Босфора и Дарданелл. Само развитие международных событий как бы выдвинуло этот вопрос на первый план.
Как известно, на международной конференции в Ло¬занне 1922—1923 гг., созванной для подписания мир¬ного договора между Турцией и странами Антанты, проблема проливов занимала одно из центральных мест. Со времени принятия Лозаннской конвенции 1923 г. о режиме черноморских проливов прошло более десяти¬летия.
Ярким примером поддержки турецких национальных интересов была позиция советской делегации на кон¬ференции по этому вопросу. Точка зрения Советского правительства в вопросе о проливах предельно ясно была сформулирована В. И. Лениным в его известном интервью корреспонденту английских газет «Обсервер» и «Манчестер гардиан» Фарбману 27 октября 1922 г. «Наша программа относительно проливов,— указывал В. И. Ленин, содержит в себе, между прочим:
Во-пер¬вых, удовлетворение национальных стремлений Турции. Наш опыт решения в течение пяти лет национального вопроса... всецело убеждает нас в том, что единственно правильным отношением к интересам наций в подобных случаях будет максимальное их удовлетворение и со¬здание условий, которые исключают всякую возмож¬ность конфликтов на этой почве...
Во-вторых, наша программа заключает в себе за¬крытие проливов для всех военных кораблей в мирное и военное время. Это—непосредственный... интерес всех держав, не только тех, территории которых непосред¬ственно прилегают к проливам, но и всех остальных...
В-третьих, наша программа относительно проливов состоит в полной свободе торгового мореплавания».
Такая принципиальная позиция полностью отвечала коренным интересам турецкого народа. И неслучайно английский министр иностранный дел лорд Керзон от¬мечал, что «русская делегация говорит на конференции не только от имени России, но также и от имени Тур¬ции...».
Однако турецкая делегация на конференции не под¬держала советского проекта. Вопреки национальным интересам Турции Анкара стала на путь значительных уступок и даже прямого сговора с империалистическими державами. В связи с этим Г. В. Чичерин подчеркивал, что турецкие представители еще до начала Лозаннской конференции вели переговоры с дипломатами западных держав и связали себя определенными обязательствами в вопросе о режиме проливов.
Представляет интерес заявление пресс-атташе турец¬кой делегации на конференции о том, что сами турки присутствовали в Лозанне «едва ли не в роли наблюда¬телей: активное наступление по вопросу о проливах по¬вели русские».
Пользуясь подобной уступчивостью Турции, Керзону удалось добиться выгодного для западных держав режи¬ма черноморских проливов. Классовая ограниченность и непоследовательность турецкой национальной буржуа¬зии дорого обошлась государственным интересам этой ближневосточной страны. В соответствии с принятой Лозаннской конвенцией проливы Босфор и Дарданеллы подлежали демилитаризации и объявлялись открытыми для прохождения всех военных кораблей, «каков бы ни был их флаг», днем и ночью. Вполне понятно, что такой режим проливов создавал прямую военную угрозу Со¬ветскому Союзу, а поэтому ЦИК СССР в свое время не ратифицировал Лозаннскую конвенцию.
Указанный режим проливов таил в себе угрозу и для государственных интересов Турции, поскольку он пре¬доставлял возможность беспрепятственного прохожде¬ния через проливы любых иностранных военных кораб¬лей, минуя какое-либо разрешение и предупреждение турецких властей . Впоследствии турецкие го¬сударственные деятели и сами убедились в том, на ка¬кую существенную уступку они пошли западным дер¬жавам в Лозанне в ущерб национальным интересам своей страны. Это в особеннос¬ти стало ощутимым в атмосфере обострения международной обстановки в Средиземноморском бас¬сейне середины 30-х гг.
Впервые Турция официально заявила, о необходи¬мости пересмотра Лозаннской конвенции в 1933 г. А в апреле 1935 г. на пленарном заседании Совета Лиги наций турецкий министр иностранных дел Тевфик Рюштю Арас сообщил, о намерении своей страны безотла¬гательно поставить вопрос о пересмотре Лозаннской конвенции 1923 г., замене ее новой, которая отвечала бы требованиям времени и гарантировала безопасность Турции. Советский Союз один из пер¬вых поддержал справедливые и аргументированные тре-бования Турции, снова продемонстрировав исключитель¬но дружественное отношение и расположение к своему южному соседу. «Когда мы выд¬винули вопрос о проливах, отмечал в связи с этим Кемаль Ататюрк,—заявление, сделанное Советами о том, что они считают наш тезис правильным и справед-ливым,.....