Япония в XIV-XV вв. политическое развитие

Содержание
Введение.....................................................................................................3
1. ВОЕННОЕ ПРАВИТЕЛЬСТВО КАМАКУРА...................................7-10
1.1. Возникновение самурайства..........................................................7
1.2. Правление семьи Ходзё Токимаса.................................................8
1.3. Монгольское нашествие.................................................................9
2. РАЗВИТИЕ ФЕОДАЛЬНЫХ ОТНОШЕНИЙ СЁГУНАТ МУРОМАТИ (1336-1573)......................................................................11-13
2.1. Свержение Камакура....................................................................11
2.2. Становление политического господства дома Асикага............11
2.3. Влияние Даймё..............................................................................13
3. ИСКУССТВО КОНЦА XII - СЕРЕДИНЫ XVI ВЕКА. ПЕРИОДЫ КАМАКУРА, МУРОМАТИ...................................................................14-20
3.1. Культурная гомогенность............................................................14
3.2. Миниатюризация искусства.........................................................19
Заключение.............................................................................................21
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ.....................................23
ВВЕДЕНИЕ
Японцы иногда сравнивают свою страну со стволом бамбука, окованным сталью и завернутым в пластик. Это точный образ. Туристские достопримечательности, которые прежде всего предстают взорам иностранцев, и впрямь кое в чем схожи с экзотической оберткой, сквозь которую местами проглядывает сталь современной индустриальной Японии. Легко подметить новые черты на лице этой страны. Труднее заглянуть в ее душу, прикоснуться к скрытому от посторонних глаз бамбуковому стволу, почувствовать его упругость. Всякий, кто впервые начинает изучать иностранный язык, знает, что проще запомнить слова, чем осознать, что они могут сочетаться и управляться по совершенно иным, чем у нас, правилам. Грамматический строй родного языка тяготеет над нами как единственный универсальный образец. Это в немалой степени относится и к национальным особенностям (то есть как бы к грамматике жизни того или иного народа). Необходимо разобраться в системе представлений, мерок и норм, присущих данному народу; проследить, как, под воздействием каких социальных факторов эти представления, мерки и нормы сложились; и, наконец, определить, в какой мере они воздействуют ныне на человеческие взаимоотношения. Ибо разные личные качества людей проявляются - и оцениваются - на фоне общих представлений и критериев. И лишь зная образец подобающего поведения - общую точку отсчета,- можно судить о мере отклонений от нее, можно понять, как тот или иной поступок предстает глазам данного народа.
Задачей работы является раскрыть вопросы истории Японии периода Камакура, 1185-1333 (сёгунат Минамото). Назван по расположению ставки военного правителя (сёгуна), первым из которых был Минамотоно Ёритомо. Установление социального и политического господства сословия воинов-самураев. В самурайской среде - период классического феодализма с развитыми вассальными отношениями. А так же период Муромати, 1392-1568 (сёгунат Асикага). Назван по расположению ставки сёгунов из рода Асикага в Муромати (район Киото). Часто подразделяется на два подпериода: южной и северной династий (намбокутё, 1336-1392), когда существовало два параллельных и конкурировавших между собой императорских двора, и “период воюющих провинций” (сэнгоку дзидай, 1467-1568). Постоянные феодальные междоусобные войны (особенно во второй половине этого периода). В конце периода - рост городов, сопровождавшийся развитием городской светской культуры. Первые контакты с европейцами.
В начале ХХ века увлечение Японией охватило интеллектуальные круги России. Петербургская публика зачитывалась путевыми заметками о поездках в Японию, мода на "японское" стала проникать в быт. В 1905 году в Петербурге с большим успехом прошла японская выставка. Однако политический фон, на котором завязывались и развивались эти межкультурные связи, был довольно мрачный. В 1875 году был подписан договор, по которому Россия уступала Японии Курильские острова в обмен на отказ последней от претензий на Сахалин. А в 1895 году, когда Россия совместно с Францией и Германией потребовала от Японии отказаться от претензий на Ляодунский полуостров, - начался период конфронтации между Россией и Японией на дальнем Востоке, закончившийся русско-японской войной. Тем не менее, даже война 1904-05 гг. не смогла остановить начавшийся диалог двух самобытных культур. Так, уже в 1911 году в Петербурге было образовано русско-японское общество, которое должно было содействовать развитию торговли между двумя странами.
Доктора исторических наук М.Носов и Э.Молодякова объединенными усилиями написали книгу о Японии. Вот как они сами определили ее жанр: “Это не история Японии, не путеводитель по стране, не исследование национального характера японцев. Скорее всего, это "введение в Японию", попытка дать объем информации, необходимый для первоначального понимания страны, ее людей, культуры, быта, то есть всего того, что формирует собственный образ Японии, страны столь близкой к нам географически и достаточно далекой в культурном отношении”. И в фактологическом, и в концептуальном отношениях японоведение оставалось здесь на уровне работ, вышедших еще в 50-е годы , с характерным для них схематизмом, прямолинейностью и идеологической заданностью.
В области новой истории Японии настольной книгой для японоведов служили “Очерки новой истории Японии” под ред. А.Гальперина , вышедшие еще в 1958 г., т.е. в период смены основополагающих подходов к истории, когда еще в полной мере историки не могли отказаться от сталинской интерпретации истории в духе “Краткого курса истории ВКП(б)”. Трактовка многих событий в этом исследовании уже устарела, в книге много фактических неточностей, которые выглядят досадными анахронизмами на фоне современных исследований в Японии и США, но продолжают перекочевывать из исследования в исследование без намека на критический пересмотр .
В это же время наметилось и отставание отечественного японоведения в теоретическом оснащении в ряде областей и тем японской истории нового и новейшего времени. Характерно то, что японоведы не участвовали в теоретических дискуссиях, проходивших в отечественном востоковедении, не принимали они участия и в написании коллективных теоретико-методологических трудов, которые были в годы застоя известным прорывом в понимании процессов общественного развития стран Востока . Своеобразным немым укором японоведению 70 - 80-х годов служит то, что теоретические обобщения на японском материале делались не специалистами в истории Японии. Так, проблему формирования японского абсолютизма и его специфики разработал индолог В.Павлов в коллективной монографии, вышедшей в 1979 г.
В последние годы произошли заметные перемены к лучшему в исследовании новейшей истории Японии, появился ряд интересных и содержательных исследований, которые намечают прорыв в наиболее застойных областях отечественного японоведения. Следует отметить три группы узловых проблем, в решении которых произошли ощутимые сдвиги: 1) новый подход к изучению японского фашизма в рамках современной методологии; 2) новое освещение комплекса истории японо-российских (советских) отношений на основе привлечения обширных архивных материалов; 3) весьма плодотворные попытки изучения политической культуры и национального самосознания Японии в новейшее время, заметные в ряде работ российских историков и политологов. Что касается литературы, хотя японисты-филологи вправе гордиться очень высоким уровнем их исследований и накоплением первоклассных переводов японской классики на русский, их деятельность в советское время сосредоточивалась на средневековой и вообще старой Японии. Если я не ошибаюсь, в этом был своего рода эскапизм, потому что способные ученые избегали современности, которая могла быть проблематичной с идеологичесокой точки зрения и жили романтичными мечтами о далеком Востоке в отдаленное время. Например, Юкио Мисима, несомненно один из самых талантливых писателей послевоенной Японии, был практически под запретом в Совестском Союэе, потому что он был "реакционным самураем", ультраправым милитаристом, который сделал харакири. В результате в России процветали исследования классической Японии, но зато образовался большой пробел: в данный момент почти нет ни одного профессионального япониста-филолога, который бы специальзировался в современной японской литературе. Одним исключением был Григорий Чхартишвили, блестящий переводчик тровчества Мисимы, большой знаток вообще современной японской литературы, но жаль, что он уже покинул на время фронт японистики, потому что его сейчас больше занимает писательство под псевдонимом Борис Акунин. В этой работе автор пытается свести в систему некоторые новации, появившиеся в отечественном японоведении в последнее время. Переосмысливая историю Японии с позиций теории этногенеза Л. Гумилева и теории модернизации, разрабатываемой в западной социологии. Это подтверждает необходимость культурологических исследований истории Японии, хотя совместить сильно различающиеся теоретические подходы, которые используют авторы, им не всегда удается, что придает работе, содержащей ряд тонких и верных наблюдений и обобщений, несколько эклектичный характер.
1. ВОЕННОЕ ПРАВИТЕЛЬСТВО КАМАКУРА.
1.1. Возникновение самурайства.
В трактате "Кокон Тёмонсю" (1254), касающемся деяний хэйанского периода, упоминаются так называемые "семь основополагающих добродетелей" рыцаря, ряд довольно безыскусных нравственных норм, выработанных в среде воинов тех далеких времен. Эти семь добродетелей требуют от рыцаря воздерживаться от насилия, не обнажать свой меч и жить в мире и согласии со своими товарищами.
Во времена бакуфу Минамото Ёритому с резиденцией в Камакуре (1189-1199) этические нормы его буси претерпели дальнейшие изменения в вопросе отношений между повелителями и их подданными, и высшей добродетелью стала личная преданность каждого рыцаря Ёримото как сёгуну. Затем, после возвышения влиятельного рода Ходзё в XIII веке, чьи представители стали регентами, и до их окончательного оттеснения от власти другим влиятельным родом, Асикага, на исходе XIV века, само представление о преданности оказалось превратно истолкованным. Преданность имела двоякий смысл: рыцарь, поддерживающий бакуфу, должен быть предан и сёгуну и бакуфу, тогда как преданность стоящего за императора рыцаря распространялась только на самого императора. Во времена военных бедствий, охвативших период Муромати (1336-1568), рыцарь, долгом которого было сражаться, явственно ощутил всю зыбкость самой жизни, ибо подобное умонастроение диктовалось этическими нормами его привилегированного класса, который теперь еще находился во власти представлений дзэн-буддизма. Явное несоответствие между теорией и практикой рыцарской этики обуславливалось тем, что сама преданность определялась прежде всего экономическим положением и сохранялась до тех пор, пока обе стороны имели общие и взаимозависимые экономические интересы. Так что в те времена безвестное и идеалистическое бусидо оставалось настоящим моральным кодексом средневекового рыцаря, трактовка и практическое воплощение которого находились целиком в руках самих рыцарей.
Принципы бусидо приобрели сложную и высоко идеалистическую форму к тому времени, когда их основы легли на бумагу в период Эдо. Ямага Соко в своих "Букё" ("Рыцарских верованиях") и "Сидо" ("Рыцарских принципах") дает первое систематическое изложение нравственных аспектов того, что позднее станет известным как бусидо. Его сочинения дали многое для взращивания общественной этики рыцарского, военного сословия, но не он один формировал саму доктрину преданности (лояльности)
В 1192 Ёритомо получил титул сёгуна, т.е. генералиссимуса, формально став заместителем императора по военным вопросам, а фактически – правителем Японии. Его ставка в Камакура (недалеко от современного Токио), известная как бакуфу, с того времени превратилась в административную столицу страны. В Хэйане по-прежнему размещался императорский двор, при котором Фудзивара и другие представители дворянства имели высокие должности, но город перестал выполнять функцию центра политической власти. Для контроля за выполнением своих решений сёгун назначал собственных вассалов (гокэнин) военными губернаторами (сюго) в провинциях и управляющими (дзито) в большинстве крупных частных поместий; хотя государственные чиновники, верные двору, продолжали служить бок о бок с новыми военными администраторами, именно последние вскоре заняли привилегированное положение, используя свои возможности не только для укрепления власти бакуфу, но и для собственного обогащения.
1.2. Правление семьи Ходзё Токимаса.
Ёритомо умер в 1199. После этого управление страной взял на себя его тесть Ходзё Токимаса, чья семья держала власть в руках за счет регентства вплоть до 14 в. Когда ветвь Минамото пала в 1219, должность сёгуна перешла к представителю семьи Фудзивара, назначенному родом Ходзё, вопреки попытке отрекшегося императора Го-Тоба (правил в 1183–1198) восстановить свою власть. Го-Тоба преуспел лишь в предоставлении Ходзё возможности продемонстрировать военное превосходство и конфисковать еще больше земель и в итоге подвергся изгнанию в 1221. Система дзито была расширена и стала использоваться для поощрения гокэнинов; в Камакура начался период безмятежного правления. С 1252 регенты могли привлекать на должность сёгуна даже принцев из императорского рода......