Присоединительные конструкции в творческом контексте А.П. Чехова

Содержание
Введение…………………………………………………………

1 Присоединительные конструкции в системе простого и сложного предложений………………………………………

1.1 Из истории изучения присоединительных конструкций в современном русском языке………………………….

1.2 Структурно-грамматические типы присоединительных конструкций………………………………………………….
1.2.1 Союзные присоединительные конструкции …….
1.2.2 Бессоюзные присоединительные конструкции …
1.3 Присоединительные и парцеллированные конструкции: черты сходства и различия…………………………….
1.4 Стилистические функции присоединительных конструкций…………………………………………………………

2 Присоединительные конструкции в творческом контексте А.П. Чехова……………………………………………………..
2.1 Структурно-грамматические типы присоединительных конструкций в рассказах А.П. Чехова……………………….
2.1.1 Союзные присоединительные конструкции и их типы………………………………………………………
2.1.2 Бессоюзные присоединительные конструкции и их типы…………………………………………………..
2.2 Семантико-стилистические функции присоединительных конструкций……………………………………………..
3 Методика изучения присоединительных конструкций в школе …………………………………………………………..

Заключение……………………………………………………..
Список литературы……………………………………………..
Приложение……………………………………………………..
1 ПРИСОЕДИНИТЕЛЬНЫЕ КОНСТРУКЦИИ В СИСТЕМЕ ПРОСТОГО И СЛОЖНОГО ПРЕДЛОЖЕНИЙ

Присоединение - особенный вид синтаксической связи, она отличает-ся и от сочинения и от подчинения. Н.С. Валгина указывает, что при сочи-нительной связи элементы высказывания выступают как равноправные в синтаксическом отношении единицы, при подчинительной предстают как зависимые [9, 67]. Однако в обоих случаях они, как пишет В.В. Виногра-дов, есть явления одной плоскости [15, 154]. Присоединение словно бы накладывается на сочинение и подчинение, явлестя вторичной связью. Особенность присоединения состоит в том, что последующие элементы высказывания возникают не сразу в сознании, а после того, как высказана основная идея. Присоединительные конструкции – это те, в которых фразы не умещаются часто в одну смысловую плоскость, однако образуют ассо-циативную цепь присоединения [15, 155].
Характерная особенность присоединительной конструкции - синтак-сический и интонационный разрыв между ним и основным высказыванием. Поэтому она выделяется логически.
Присоединительные конструкции, несмотря на отсутствие опреде-ленных лексико-грамматических средств выражения (исключение - специ-альные союзы и союзные сочетания: да и, притом, причем, а потому и некоторые другие) и многообразие структурно-грамматических типов объединяются рваным характером синтаксической связи, создающейся особой интонацией после паузы; дединством функционального употреб-ления в речи (они призваны передавать мысль, возникшую после основно-го высказывания).
Функция дополнительного высказывания определяет основные зна-чения присоединительных конструкций: они имеют характер добавочных сообщений, 1) развивающих, 2) поясняющих и 3) уточняющих основное высказывание. Все эти качества помогают считать присоединительные кон-струкции особым явлением синтаксиса. Целью использования присоедине-ния является придание речи новых смысловых и экспрессивно стилистиче-ских оттенков, придание отдельным членам высказывания большой смыс-ловой и эмоциональной нагрузки. Длительность паузы на письме переда-ется разными знаками препинания.
Запятая обычно употребляется при союзном присоединении: Перед вами люди, имеющие в городе власть, и не малую (Н. И.). Иногда ставится тире: Дело мы делаем великое и сделали уже немало, а недостатки есть - и серьезные (Чак.).
При союзном присоединении возможно также многоточие в том слу-чае, если надо передать некоторую незавершенность основного высказы-вания и, кроме того, паузу большой длительности: Страшно признаться, но я хочу, чтоб этот человек знал, что она мне как песня... И, должно быть, последняя (Н. Пог.).
Чаще других заков ставится точка: Города, начинающиеся с вокза-лов... Есть у каждого города возраст и голос. Есть одежда своя. И осо-бенный запах. И лицо. И не сразу понятная гордость (Р. Рожд.); Такая тишина в деревне бывает перед рассветом. Или в степи еще (Шукш.).
Точка обычно ставится при бессоюзном присоединении. В письмен-ной речи реально она и служит только формальным показателем присо-единения, обозначает паузу большой длительности: Действовать, дей-ствовать надо... Плакать потом. Ночью. Когда-нибудь (Н.И.).
Запятая, без сомнения, качественно изменила бы конструкцию, при-соединение, вероятно, уступило б место обособлению в составе предложе-ния: Плакать потом, ночью, когда-нибудь.
Однако в некоторых случаях при бессоюзном присоединении воз-можны и запятая, и тире. Например: Было даже страшно, иногда (М. Г.); Я поклялся не говорить ни слова - из любопытства (Л. Т.); Вот мазурка началась, и мы расстались - до свидания (Л.); Я поцеловал в последний раз, пожал руку, и мы расстались - навсегда (Ч.).

1.1 Из истории изучения присоединительных конструкций в со-временном русском языке
Понятие присоединения обязано своим широким распространением в научном синтаксическом обиходе работам Л. В. Щербы, В. В. Виноградо-ва и С. Е. Крючкова, в которых были сформулированы основные призна-ки присоединения как особого вида синтаксической связи: 1) психологиче-ский признак «непреднамеренности», когда присоединительная связь объ-ясняется, в отличие от соединительной, как такая, при которой «второй элемент появляется в сознании лишь после первого или вовремя его выска-зывания» [61, 126]; 2) экспрессивно-семантический признак, в силу кото-рого присоединительными конструкциями называются такие, где «части не умещаются в одну смысловую плоскость, логически не объединяются в це-лостное, хотя сложное представление, где «субъективные мотивы, тонкие изломы экспрессивных форм меняют и разрушают привычную логику синтаксического движения, создавая разрывы, несоответствия между нор-мальными значениями синтаксических форм и их стилистическими приме-нениями» [16, 167];
З) семантический признак, согласно которому «присоединение
представляет собою как бы добавочное суждение», которое возникает в сознании как бы в процессе высказывания - дополнительно [36, 75].
Признаки присоединения, выдвинутые Л.В. Щербой и В.В. Виногра-довым, есть обобщение многочисленных фактов речевой действительности. Однако использованные многими учеными-последователями без учета специфических условий, применительно к которым они были сформулиро-ваны, признаки эти не смогли послужить основой для выделения в синтак-сисе четко очерченной категории присоединительной связи. Причина в том, что Л.В. Щерба, высказывая свои умозаключения о присоединении, имел в виду в основном живую русскую речь или звучащую (устную) речь. Этот факт обязывает исследователей, заимствующих у Л.В. Щербы критерий присоединительности, использовать последний в своей сфере - при анализе определенной группы фактов непринужденной устной речи. На практике же в большинстве научных исследований, посвященных про-блеме присоединения, критерий Л.В. Щербы ученые пытаются распро-странить на всю область русского литературного языка, и в основном - на область языка книжно-письменного.
Последовательное разграничение непринужденной разговорной ре-чи и речи книжно-письменной позволяет отметить, что признак
непреднамеренности, приписываемый присоединению многими языкове-дами, объясняет лишь некоторые факты устно-разговорной речи и ее письменных отражений и не может быть распространен на всю сферу
присоединения.
Это же относится и к признаку присоединительности, выдвинутому
В.В. Виноградовым. Присоединение интересует В.В. Виноградова
не столько как грамматическое явление, сколько как стилистическое.
Анализ размышлений о присоединении и примеров присоединительных конструкций, содержащихся в статье «Стиль "Пиковой драмы"», не остав-ляет сомнений в том, что присоединение понимается В.В. Виноградовым как стилистический прием, имеющий в языке семантико-экпрессивную ос-нову; как семантико-стилистическая категория. В.В. Виноградов в своей работе стремится установить связь (единство принципов построения) меж-ду композиционным «монтажом» и «монтажом» речевых единиц в тексте («субъективные разрывы»), а не признаки синтаксической категории при-соединения. Именно этим объясняется парадоксальное, на первый взгляд, утверждение В.В. Виноградова о том, что союзы частенько бывают в стиле Пушкина обманчивыми сигналами связи, которая иногда и совсем не осу-ществляется, что
союзы вовсе не обязательны для присоединительных структур:
существенен лишь момент соседства, соположенности, примыкания,
а также не менее парадоксальные (с чисто грамматических позиций) при-меры связи присоединения, как, снаприер, такой: Бабушка сдала ему
пощечину и легла спать одна, в знак своей немилости (формы «последо-вательного присоединения» с союзом и) [16, 140].
Данные обстоятельства объясняют, почему на основе критерия при-соединительности, выдвинутого В.В. Виноградовым, не удалось опреде-ленно очертить границы категории присоединения в синтаксисе СРЯ.
Сформулировав свое понимание присоединения как дополнительно-го сообщения в высказывании, представляющего собой «как бы добавоч-ное суждение, С.Е. Крючков сделал существенный шаг в направлении вы-явления синтаксической категории присоединения, поскольку указал на значение этой связи. Однако семантический критерий дополнительного со-общения или добавочного суждения, сам по себе достаточно широкий и неопределенный (это дало повод некоторым языковедам толковать его как указание на «смысловую второстепенность, ущербность» присоединяемого предложения) [40, 275], не был в работе С. Е. Крючкова ограничен строго определенными и специфичными только для данного типа связи формаль-ными признаками. Это приводит к тому, что границы категории присо-единения у С.Е. Крючкова неправомерно расширены. В качестве присо-единительных в этой работе рассматриваются как предложения со специ-альными присоединительными союзами и союзными сочетаниями, так и разнообразные типы сложных предложений с сочинительными и подчини-тельными союзами, предложения с бессоюзной связью частей, явные слу-чаи парцелляции (разрыва) простого предложения, как, например: «Напомнила взять тазик и кисточку для бритья. И крем для сапог. И щетку» (В. Панова); «Они увидели молнию. И побежали домой» [36,78]. Некоторые примеры С.Е. Крючкова обнаруживают не присоединение в узком (специальном) смысле этого термина, а такую синтаксическую связь предложений, которую А.М. Пешковский определил как «сочинение пред-ложений после точки» и которую иногда называют (зацеплением, как, например, в предложении: «Проклятый сон! . . А все перед лампадой старик сидит и пишет» (Пушкин).
Портретные описания главной героини встречаются на страницах произведения многократно. В основном портреты Пелагии принадлежат личному повествователю.
Портретные характеристики монахини двоятся: одни детали переда-ют первичное впечатление от внешности героини, другие – глубокое виде-ние сущности Пелагии.
Двойственность внешности героини подчеркивается не только в портрете, нарисованном повествователем, но явно проступает и в оценке других героев произведения. Портретная двойственность Пелагии отража-ет противоречивость ее характера и подвижность психологических состоя-ний героини. В разных ситуациях она выступает то как робкая и смирен-ная монахиня, то как дерзкая и решительная женщина.
Не случайно именно Пелагии, наделенной пытливым умом и наблю-дательностью, доверяет Митрофаний детективное расследование. С обра-зом Пелагии связан мотив маскарада. Она в роли черницы незаметна для окружающих, а в маске светской дамы допущена в общество избранных. В момент, когда в качестве монахини героиня уже не может следить за подо-зреваемыми, она преображается в Полину Андреевну Лисицыну. Причем это преображение настолько удачно, что знакомые люди не признают в ней затворницу. Так, фотограф, организатор выставки Аркадий Сергее-вич Поджио восхищается «новой знакомой».
Поджио, наделенный острым взглядом художника, не видит подме-ны, что свидетельствует о мастерстве мимикрии Пелагии.
Пелагия обнаруживает удивительную способность вживаться в роль. Лицедейство изменяет поведенческий репертуар героини: в образе мо-нахини она неуклюжа, в роли светской дамы - грациозна. Сопоставим формы поведения героини в двух эпизодах.
Актерство меняет не только поведение Пелагии, но даже и внутрен-нее ощущение. Итак, маска для Пелагии – это не только деформация портрета, лица, но и изменение форм поведения, внутреннего состояния.
В рамках сюжетного действия главная героиня не только меняет ко-стюмы, но и в один из переломных моментов повествования оказывается без костюма.В минуту опасности Пелагия, спасаясь от убийцы, вынуждена сначала влезть на дерево, а потом и прыгнуть в реку. Эти действия сопря-жены с постепенным разоблачением (обнажением) монахини: В результа-те чудом уцелевшая Пелагия выбирается на берег в одной полотняной ру-башке. И почти обнаженная находит доказательства убийства, максималь-но приблизившись в своем расследовании к разоблачению преступника. Таким образом мотив разоблачения (раздевания) монахини соотносится с мотивом разоблачения преступника.
В роли злодеев в произведении выступают столичный чиновник Бу-бенцов и его помощники.
В романе эти герои не только носители преступных замыслов, но и представители темных сил, вступивших в борьбу с силами добра. Однако это вечное противостояние в романе Б. Акунина иронически переосмысле-но, что отразилось в портретной характеристике персонажей. Вот один из ярких примеров, представляющих собой портрет Бубенцова.
Портрет Владимира Львовича Бубенцова возникает в произведении многократно. Впервые мы видим его глазами Людмилы Платоновны, на которую столичный гость произвел двойственное впечатление.
Через оценку героини проступает авторское ироничное отношение к Бубенцову. Определение «вихлястый» явно из лексикона Людмилы Плато-новны, как и сравнение героя с местным учителем танцев, в то время как употребление слова физиономия принадлежит повествователю. Оценка повествователя и первичное впечатление героини совпадают.
В «свиту необычного синодального проверяльщика» входили губернский секретарь Тихон Иеремеевич Спасенный, «благообразного вида госпо-дин», и «зверообразный бубенцовский кучер» Мурад.
В портретную характеристику секретаря включены прозвища героя, отражающие восприятие Спасенного Бубенцовым; в характеристику куче-ра – гипнотическое действие, которое он производил на мало знакомых людей.
Отметим, что основные портретные детали Мурада остаются неиз-менными. Таким его видит Пелагея, таким предстает он перед Бердичев-ским. Во всех портретных описаниях, когда Мурад трезв и спокоен, он за-мкнут и молчалив. Таким образом, Мурад в романе Б. Акунина являет свое истинное лицо. Его портреты можно рассматривать как характероло-гические. И только в моменты пьянства и схватки Мурад теряет свое невозмутимое спокойствие, что запечатлено в психологическом портрете. В отличие от Мурада, Бубенцов и Спасенный предстают в романе в пове-денческих и речевых масках.
При первом знакомстве с Бубенцовым Пелагия замечает его способ-ность производить эффект мгновенных метаморфоз. Он «препотешно» описывает анекдотические ситуации, старательно развлекает старуху Та-тищеву, блестя «белыми зубами». Однако уже через несколько минут Вла-димир Львович ведет себя иначе, чем в спальне у Марьи Афанасьевны.
На суде во время выступления Митрофания Бубенцов продемон-стрировал свой талант лицедейства.
В психологическом портрете отчасти проступает настоящее лицо ге-роя. Во время разговора в гостиной, когда Пелагия доказала, что убийцей собак является Наина Георгиевна, поведение Бубенцова изменяется.
Обычно обходительный и любезный, Бубенцов в сцене задержания преступной троицы, забывает о приличиях. Эволюция Бубенцова от ли-чиньы к лицу происходит неожиданно. В тот момент, когда Спасенный вдруг стал клеветать на своего покровителя, Бубенцов оказался не в силах играть роль равнодушного наблюдателя.
В целом в истории изучения присоединение трактовалось учеными-лингвистами преимущественно как особое языковое явление, грамматиче-ский «статус» которого в языке не совсем ясен и которое не может быть объяснено с помощью традиционных понятий, например, сочинения и подчинения.

1.2 Структурно-грамматические типы присоединительных
конструкций
В структурно-грамматическом отношении присоединительные кон-струкции делятся на следующие типы:
1) конструкции с присоединительными союзами и союзными словами;
2)конструкции с сочинительными союзами в присоединительном значении; З) конструкции с подчинительными союзами в присоединительном значе-нии; 4) бессоюзные конструкции.
Смысловые связи присоединительных конструкций с базовым вы-сказыванием очень разнолики: они содержат важные сведения, другие - дополнительные детали, третьи - уточняют или усиливают значение частей основного высказывания. Присоединительные конструкции по составу бы-вают отдельными словоформами - членами предложения, сочетаниями слов, а даже целыми предложениями.

1.2.1 Союзные присоединительные конструкции
1. Присоединительные союзы и союзные сочетания, указывает Н.С. Валгина, образуются обычно путем соединения сочинительных и подчини-тельных союзов, а также некоторых частиц и местоименных наречий с со-юзами и, а. Именно эти союзы и придают связи характер присоединения, а вторая часть связующего элемента - союзы, частицы, местоименные наре-чия - служит показателем смысловых отношений между основным выска-зыванием и присоединением (например, присоединительная конструкция может обозначать причину, обоснование того факта, о котором сообщает-ся в основном высказывании).
Маска Бубенцова не является постоянным атрибутом этого образа-персонажа: она спадает в моменты сильных психологических потрясений, не обнаруживая лика (поскольку герой лишен духовности), но обнажая лицо - телесное я персонажа.
Мастерством контролировать не только выражение своего лица, но и управлять речью и формами поведения непревзойденно владеет Тихон Иеремеевич Спасенный. Постоянными деталями его портрета-маски яв-ляются: заискивающая улыбочка и самоуничижительное поведение. Апо-гей лицедейства Спасенного наступает на суде, когда он решает дать лож-ные показания против своего начальника. Приведем сцену лжераскаяния.
Маска со Спасенного срывается только в финале судебного заседа-ния, когда Пелагия выступила с разоблачительной речью.
Прием сокрытия/обнаружения истинной сущности образа-персонажа под маской (костюмной, поведенческой, речевой) является одним из при-знаков детективного произведения. Он выполняет сюжетную функцию: ве-дет к развитию действия, движет детективный сюжет к его кульминации и развязке.
Жанровым признаком детективного произведения является также трактовка портретных деталей как улик. Так, адвокат Бубенцова говорит о своем подзащитном. На сопоставлении величины рук подозреваемых вы-страивает свою версию преступления и Пелагия, убеждая суд в том, что только «господину Спасенному» под силу обхватить пальцами орудие убийства – статив. Кроме того, монахиня-детектив призывает осмотреть тело секретаря, поскольку по ее предположению на ногах преступника должны остаться следы от спиц.
Для детективного произведения свойственно изображение портретов героев с точки зрения детектива.
Большинство портретов образов-персонажей в романе Б. Акунина дано через восприятие героини, ведущей расследование. Приведем приме-ры индивидуальных портретов:
В романе есть и групповые портреты. Так описываются персонажи, которых Пелагия видит в доме Татищевой впервые.
Портреты героев, так или иначе имеющих отношение к детективной интриге, встречаются в произведении неоднократно.
Для развития действия значимым явились фотографические портре-ты Наины Георгиевны, созданные Поджио. Из-за этого портрета возникает ссора на вечере, а художественные детали на другой фотографии стано-вятся уликами, заставившими Пелагию двигаться в нужном направлении.
В структуре портрета в произведении Б. Акунина наиболее значи-мой деталью являются глаза персонажа. Например, Сытников обвиняет глаза Наины Георгиевны в своем безрассудстве, Пелагея, говоря с Влады-кой говорит о глазах животных, сравнивая их с человеческими.


1.2.2 Бессоюзные присоединительные конструкции
Бессоюзные присоединительные конструкции, как пишет Н.С. Валги-на, употребляемые только после длительной паузы (чаще всего парцелли-рованные), по своим функциям делятся на четыре группы: 1) присоедини-тельные конструкции, выполняющие роль членов, однородных с имеющи-мися в основном высказывании; 2) присоединительные конструкции, уточ-няющие или поясняющие члены основного высказывания; З) присоедини-тельные конструкции, в составе которых повторяется член основного вы-сказывания с дополнительной характеристикой; 4) присоединительные конструкции, распространяющие основное высказывание [10].....